Возможно, что московской публике не нравятся новые фильмы Михалкова. Зато в провинции Михалков – отечественный режиссёр номер один. Так было с фильмами цикла «Утомлённые солнцем», также будет и с новым «Солнечным ударом». В глубинке России людям фильм нравится, недаром же Михалков провёл премьеру картины не в Москве, а в Симферополе и Севастополе. И факт – зрители после окончания просмотра плакали. И пытались попасть на два сеанса. Подряд. Им нравится, то, что они видят. Михалков наполняет свои фильмы доступными эмоциями, множеством персонажей, каждый из которых чем-то привлекает внимание, комичными или просто занятными деталями, небольшими сценами-в-себе. Он знает своего зрителя, не даёт ему скучать. Его шутки могут быть для интеллектуалов, а могут быть для простого ума. Он не будет изображать высоколобого мыслителя, если это оттолкнёт от него зрителя. Поэтому шокировавшая многих эротическая сцена в фильме вполне логична. Её упрекают в том, что она решена избитыми средствами. Но эти средства избиты для тех, кто искушён в кино, и вообще, скажем так, в визуальных развлечениях. А для тех, кто нет?
Вот тут-то и лежит основной момент, касающийся фильмов Михалкова и его самого. Михалков избаловал столичного обывателя и своим кино, и самим собой. «Ну вот, опять Михалков, сколько можно!», - реакция такого зрителя. И надо помнить, что рядом с «Солнечным ударом» в расписании ещё куча фильмов Финчера, Бессона, Вуди Аллена, на которые надо бы сходить, а в компьютер закачано куча сериалов, которые тоже надо бы посмотреть и непонятно когда это всё успеть. И уже не так важно, каков «Солнечный удар», плох или хорош, его снял Михалков, а его мы и так видим каждый день. В провинции ситуация совершенно другая. Там люди не избалованы Михалковым и вообще, таким массивом развлечений и информации. Можно назвать это отсталостью, а можно увидеть в этом некую незамутнённость взгляда. Это благодатная почва для «Солнечного удара».
Что же касается самого фильма, то можно сказать одно – если Михалков-режиссёр вам симпатичен, то вам понравится этот фильм. В нём есть то, за что его можно полюбить. При одном условии – если дать ему шанс. То есть, если прийти в кино не с уже готовой реакцией, а с той самой незамутнённостью взгляда. Фильм стройный, композиционно хорошо оформленный, с внятным началом и внятным концом. Есть совершенно блестящие места, например, эпизод с Адабашьяном. Михалков взял неизвестных актёров на главные роли, видимо, для внесения в кино доли неожиданности для себя самого. Они не подкачали, особенно Мартинс Калита. И вообще ближе к концу в фильме чувствуется особенная нота, исполнить которую может только Михалков. Нота свершившейся, но ещё не осознанной утраты, тоски по тому, чего, может, никогда и не было. Короче, отдаёт старым, советским Михалковым. Что, конечно, может идти только в плюс Михалкову новому.
Journal information